Юрий Хван, журналист, писатель, сценарист
Случайно наткнулся на размышления профессора Германа Николаевича Кима о будущем корейских диаспор России, Казахстана, Узбекистана и др. постсоветских стран в газете «Российские корейцы».
Мне кажется, что эта тема незаслуженно обойдена читателями газеты, а ведь в ней, как в капле воды отражены животрепещущие проблемы нашего предстоящего бытия.
Уважаемый известный кореевед отмечает : в русскоязычном дискурсе проявились два диаметрально противоположных концепта. Первый – о формировании корейской мета-нации, которая вберет в себя всех корейцев планеты. Все корейцы, проживающие за пределами Корейского полуострова, составляют корейскую диаспору в единственном числе. Второй концепт аргументирует, что идея единого мирового сообщества – фикция и утопия, и зарубежные корейцы никогда не сольются с корейским народом, даже в случае объединения Севера и Юга. Более того, согласно этому концепту произойдет окончательное раздробление некогда единых советских корейцев (коре сарам) в отдельные корейские диаспоры Казахстана, Узбекистана, России и т.д.
При этом не исключается возможность механического исчезновения диаспоры, как имеет место с корейцами Таджикистана, где из более чем 11 тыс. советских корейцев осталось лишь несколько сотен, причем эмиграция молодых корейцев нарастает с каждым месяцем.
Мне кажется бесспорным именно второй концепт. И вот почему. Господствующим способом выживания любых диаспор за рубежами исторической Родины является ассимиляция. То есть , потеря частью социума (или целым этносом) своих отличительных черт и их замена позаимствованными у другой части (другого этноса). Так характеризуют ассимиляцию словари. Очевидно, что это заимствование неизбежно происходит у господствующей в том или ином государстве нации, что и позволяет малым народам приспосабливаться и выживать в чужой для них действительности .
В Советском Союзе ассимиляция так или иначе происходила на двух уровнях: первый уровень был местным и заключался в приспосабливании к языку, традициям, привычкам, культурным особенностям титульных наций союзных республик. Оглядываясь назад, нужно отметить, что это приспособление все же было формальным. Редко кто, в том числе и советский корейцы, были затронуты этим уровнем ассимиляции. Поскольку господствующим, пронизывающим все народы, населяющие СССР, был второй, главный уровень ассимиляции, а именно русской ассимиляции. Именно на ее основе были возможными наиболее перспективные способы приспособления всех и каждого к советской действительности. Именно русская ассимиляция была тем интегралом, который объединял все нации и народности СССР, в том числе и советских корейцев.
С распадом СССР и возникновением независимых национальных государств этот интеграл уходит в прошлое. Теперь уже именно первый, местный уровень ассимиляции становится главенствующим, и, как очевидно, именно по этому пути пойдут все, кто населяет бывшие советские республики. В силу этого произойдет раздробление некогда единой корейской диаспоры – все они так или иначе разойдутся по своим «национальным квартирам» — узбекской, казахской, русской и т.д. – и будут следовать тому политическому, экономическому , идеологическому и культурному курсу, по которому начали двигаться постсоветские страны.
И все же налицо новая тенденция в развитии корейских диаспор… Началось воссоединение корё сарам со своей исторической Родиной,- в рамках трудовой миграции в Республику Корея. Молодое поколение корё-сарам волей — неволей избрало этот путь и, надо полагать, уже не свернет с него.
Хорошо это или плохо, что уже около 200 тысяч граждан постсоветских стран приняли решение покинуть свои прежние « национальные квартиры»?
Ответ очевиден: значит, они не увидели в них исторических перспектив для себя. И следовательно, эта глава нашей общей советской истории подходит к концу…
