Корёин маыль

Вадим Акуленко,

доцент кафедры корееведения ВИ-ШРМИ ДВФУ,

член комитета по культуре и образованию АКРК

Как бы это банально не звучало, но когда в далёком 2005 году я приехал в Южную Корею на четырёхмесячную языковую стажировку, мне было довольно сложно привыкнуть к местной пищевой культуре. Конечно, в России я тоже частенько ел рис, кимчхи и различные супы с соевой пастой и тофу, но делать это каждый день в Высшем колледже корееведения ДВГУ, конечно, не учили. Селёдка, хлеб, борщ и даже пельмени – всё это из чего-то обычного и повседневного внезапно стало для меня гастрономическими изысками, которые можно было отведать лишь на знаменитом Тондэмуне. Уже тогда я ощутил необычную атмосферу этого района, которая резко выделяла его на фоне стандартных сеульских улиц. Это было моё первое знакомство с местом, где располагались магазины и кафе, ориентирующееся в основном на русскоязычных клиентов, большинством из которых были этнические корейцы, приехавшие в Южную Корею в поисках работы из стран постсоветского пространства.

Сейчас спустя почти два десятилетия число русскоязычных корейцев, долговременно проживающих в Южной Корее, перешагнуло рубеж в 100 тыс. человек. Согласно данным южнокорейского Минюста, большая их часть (более 70%) находятся здесь легально и являются обладателями визы зарубежного соотечественника (F-4), которая позволяет этническим корейцам постоянно жить и вести трудовую деятельность на территории страны. Несмотря на скромную долю в общем населении Южной Кореи, русскоязычные корейцы предпочитают селиться компактно в довольно стабильных сообществах, всё чаще называемых здесь «корёин маыль», что может быть примерно переведено на русский язык как «квартал корёинов (корё-сарам)».

Русский язык как составная часть уличных вывесок.

Несмотря на то, что корёин маыль – это достаточно новый для Южной Кореи феномен, начавший формироваться лишь в 2010-е годы, некоторые южнокорейские исследователи считают, что их уже сейчас можно насчитать около трёх десятков. Большая их часть расположена в северо-западной части страны неподалёку от столицы – Сеула. Крупные общины численностью более 1 тыс. человек проживают в Инчхоне, Ансане, Хвасоне, Асане, Ансоне и Чхончжу. На юго-востоке Южной Кореи довольно крупные корёин маыль есть в городах Кёнчжу, Тэгу и Кимхэ. Что касается юго-запада, то единственное крупное сообщество находится в Кванчжу. А вот в провинции Канвон, как и на островных территориях русскоязычных корейцев пока не так много, чтобы сформировать отдельный район, где их присутствие было бы действительно заметно. Несмотря на разницу в географическом расположении у всех корёин маыль есть ряд общих черт. Во-первых, они располагаются в кварталах южнокорейских городов, которые преимущественно застроены так называемыми «виллами» — малоэтажными жилыми строениями с 1-2 комнатными квартирами, которые принадлежат одному собственнику. Стоимость аренды в них как правило не очень высока и вносится помесячно. Такое жильё часто снимают студенты и трудовые мигранты, не имеющие достаточных средств для внесения большого залога. Во-вторых, все корёин маыль находятся поблизости от больших промышленных зон или крупных сельскохозяйственных предприятий, которые постоянно нуждаются в притоке неквалифицированных или низкоквалифицированных рабочих, для которых хорошее знание корейского языка не является обязательным.

Однако наиболее яркой общей чертой всех корёин маыль является наличие здесь уже упомянутых этнических бизнесов – кафе, магазинов и других заведений, а также различных коммерческих компаний, оказывающих услуги русскоязычному населению. Так как трудовые мигранты вынуждены жить в языковом пузыре, то для осуществления любых, даже самых простых, взаимодействий с местным населением или государственными институтами они вынуждены обращаться к посредникам – переводчикам, адвокатам, нотариусам и т.д.

Ставшая привычной кулинария русского происхождения.

Очень популярным является формат магазина-пекарни, так как хлебобулочные изделия занимают важное место в ежедневном рационе жителей постсоветского пространства. Кроме этого, в последние несколько лет в Южной Корее сложился отдельный рынок для специфических молочных (кефир, творог), мясных (колбаса, сосиски, сало) и рыбных (копчёная и засоленная рыба) продуктов, насыщение которого происходит как за счёт импорта, так и внутреннего производства на территории Южной Кореи. К примеру, компания «Royal Food», чьи производственные мощности расположены недалеко от корёин маыль в районе Чинъён города Кимхэ, работает с 2019 года и уже начала продвигать свою продукцию не только через магазины в русскоязычных районах, но и на местных онлайн площадках. Основной инвестор и директора отдельных производств, как и значительная часть сотрудников являются выходцами из стран бывшего СССР.

Новое поколение русскоязычных в Корее.

К сожалению, кроме общих черт у всех русскоязычных общин есть и общие проблемы. Пожалуй, одной из самых насущных из них является неподготовленность южнокорейской системы школьного образования к приёму большого числа иностранных и иноязычных детей. Как и во многих других странах, в Южной Корее школьное образование является всеобщим и бесплатным, а дети идут в образовательное учреждение по прописке. Поэтому в начальных школах, расположенных в черте корёин маыль, всё большую долю учащихся составляют русскоязычные дети. К примеру, в начальной школе Квандок, расположенной в корёин маыль Нэри города Ансон, к началу лета 2024 года доля русскоговорящих школьников вплотную приблизилась к 90%! Подобная ситуация наблюдается и в начальной школе Хынму города Кёнчжу. По имеющимся у меня сведениям, более половины школьников являются русскоязычными также в начальной школе Пунмён в Чхончжу, начальной школе Синчхан в Асане и начальных школах Муннам и Хамбак в Инчхоне. Во всех остальных школах, расположенных в непосредственной близости от корёин маыль, число русскоязычных школьников также постоянно растёт вместе с увеличением числа мигрантов из стран постсоветского пространства.

Родители отдают своих детей в местные образовательные учреждения в надежде на то, что они быстро освоят корейский язык и интегрируются в южнокорейское общество. Однако в реальности русскоязычные школьники оказываются в ситуации, когда они не только не могут изучить корейский язык на достаточном уровне, но и не наращивают знания по базовым предметам, таким как математика или окружающий мир. В результате дети перестают интересоваться учёбой, а в некоторых случаях полностью отказываются от обучения или начинают проявлять агрессию по отношению к сверстникам и педагогам. Стоит также отметить, что высокая концентрация русскоговорящих школьников оказывает негативное влияние на обучение южнокорейских детей, так как педагоги вынуждены тратить много сил и энергии на обучение иностранцев, не способных усваивать знания на корейском языке. А это, в свою очередь, ещё более осложняет отношения между русскоязычными мигрантами и принимающим сообществом, в котором получение хорошего образования считается важнейшим условием для обеспеченного будущего. Не менее остро стоит проблема обучения взрослых мигрантов корейскому языку и культуре. Чаще всего у них просто нет времени на получение дополнительного образования, да и число специализированных заведений в черте корёин маыль невелико.

Таким образом, корёин маыль – это уникальные для Южной Кореи сообщества русскоязычных мигрантов, этническим ядром которых являются корё-сарам. Родившийся стихийно около 15 лет назад феномен продолжает развиваться и уже сейчас стал предметом пристального интереса со стороны южнокорейских учёных и чиновников. Так, мэрия города Чечхон (провинция Северная Чхунчхон) в 2023 году предприняла попытку создать собственную корёин маыль для решения проблемы недостатка трудовых ресурсов для местных предприятий. Пока говорить о результатах эксперимента рано, но сам по себе проект пытается решить упомянутый выше вопрос интеграции корё-сарам и членов их семей в южнокорейский социум путём реализации программы культурной и языковой адаптации. И такой подход мне кажется правильным, так как важнейшей задачей, которая сейчас стоит перед южнокорейскими властями и самими сообществами корёин маыль – это не допустить их геттоизации и превращения в районы трущоб, откуда бежит местное население.