— Корейский язык знаете, Татьяна? Или, может, в детстве вам читали корейские сказки? Есть там героиня, похожая на Золушку, которая превратилась в принцессу?
— Языком, к сожалению, не владею, и такого персонажа, мне кажется, в корейском эпосе нет. Во всяком случае, не припоминаю. Откровенно говоря, и мои родители не очень хорошо знают язык предков, они всегда жили в России и родились здесь.
— А как оказались в Подмосковье?
— Мама окончила Грозненский педагогический институт, получила профессию преподавателя начальных классов. Папа отучился в Казахстане и поехал в Ленинград, поступил в институт связи…
Честно сказать, не люблю рассказывать о себе и семье, мне кажется, фокус должен быть на компании, а не на фигуре ее руководителя.
— Но вы же хотите ответить скептикам, которые не верят, что можно создать крупный бизнес с нуля. Я вот тоже, признаться, не понимаю, как подобное возможно: жила-была скромная репетитор, родила ребенка, решила подработать в декретном отпуске, а потом — ба-бах! — и бизнес на миллиард. Не рублей.
— Во-первых, не ба-бах. Прошло 15 лет…
— Давайте тогда по порядку. Итак, в 1992 году девушка окончила с серебряной медалью подмосковную школу и поступила в областной, а не столичный институт. Вы же учились в Коломне?
— Сначала хотела идти на журфак в МГУ, занималась на дистанционных курсах, но в 1991-м Советский Союз развалился, и мама не пустила меня в Москву — побоялась. Времена действительно были непростые.
— Вы единственный ребенок в семье?
— Нас трое, я — старшая. Коломну выбрала из-за близости к дому. Мама советовала идти на филфак, мол, после него можно работать журналистом. Но я остановилась на факультете иностранных языков, хотя у нас в школе с английским всегда была проблема. В девятом классе пришла хороший педагог, приезжала к нам издалека раз в неделю, я очень благодарна ей за знания и за то, что посоветовала поступать на иняз и не бояться провала на экзаменах, поскольку любой опыт всегда ценен.
В первом семестре было очень трудно, сильно переживала, что завалю сессию, но родители приучили меня никогда не сдаваться, в итоге я справилась и показала вполне приличный результат.
После института год отработала преподавателем, потом переехала в Москву. Решила получить второе образование, освоить какую-нибудь прикладную профессию. Но в августе 1998-го приключился дефолт, рубль рухнул, пришлось корректировать планы.
Пару лет я, правда, училась на дизайнера, пока не поняла, что это не мое. Бросила. Может, с институтом не повезло…В 2000 году у меня случился глубокий экзистенциальный кризис. Не могла разобраться, куда идти, что делать. Это был сложный период… Часто правильные дети-отличники поздно взрослеют, пубертатный взрыв происходит, когда им за 20 лет. Вдруг понимаешь, что смысл жизни не в том, чтобы оправдывать чужие надежды. Надо делать то, что хочешь сам. Тогда начинается поиск себя, своего предназначения
Не знаю, как бы получше объяснить? С момента поступления в школу знала, что окончу ее хорошо, потом пойду в институт, получу диплом, устроюсь на престижную работу, встречу любимого мужчину, рожу ему ребенка… То есть жизнь была расписана на много лет вперед, и моя задача была — не сбиться с намеченного пути, не подвести близких.
А в начале нулевых я вдруг заметалась. Хотя, конечно, не вдруг. Я воспитывалась в Советском Союзе, искренне верила, что наступит коммунизм. Но оказалось, что ничего нет и не будет, дальше живи сама, как можешь. Многие мои ровесники сломались, не у всех сложилась жизнь. Думаю, отчасти и из-за того, что период нашего становления пришелся на распад одной страны и тяжелое рождение другой. Мы не знали, к чему стремиться, никто не в силах был нам помочь. Родители тоже угодили в хаос, все рухнуло мгновенно, прежняя система ценностей перестала существовать.
Я попыталась найти цель, понять, зачем жить. На время как бы взяла паузу, решила остановиться, не хотела и дальше делать то, чего ждали от меня другие. На время даже прекратила контакты с семьей, потом уволилась с работы, стала зарабатывать на хлеб репетиторством и параллельно искала смысл жизни.
Увлеклась самопознанием и астрологией. Много читала, начала сотрудничать в качестве переводчика с небольшим молодым издательством. Полюбила книги Ричарда Баха, особенно «Чайку по имени Джонатан Ливингстон».
— Долго это длилось?
— Пока окончательно не осознала, что судьба в моих руках, и не сформировала жизненные ценности. Начала общаться с Владиславом, и через полтора месяца мы поженились. Можно сказать, во мне произошел очередной переворот, я вернулась к обычной жизни.
— Получается, вы с мужем единомышленники?
— У Владислава тоже был период поиска и переосмысления себя и мира. Примерно на год он ушел из института, читал немецкую философию, слушал классическую музыку…
Коллеги отмечают, что у меня очень развито чувство эмпатии. Если вижу — что-то пошло не так, сразу говорю: все, больше этого не делаем, так неправильно. Всегда сильно переживаю, когда компанию в чем-то несправедливо обвиняют, если критикуют по делу, расстраиваюсь не меньше, но тут мы стараемся все исправить.
